Лорд Дарси [ Магия и смерть. Слишком много волшебников. Новые расследования лорда Дарси] - Рэндалл Гаррет

— Да, милорд.

— А что с тем странным полукруглым пятном возле двери?

— Это тоже кровь сэра Джеймса, милорд.

Дарси кивнул:

— Так я и. подозревал… Ваши тесты говорят, что в тот момент, когда сэру Джеймсу нанесли смертельный удар, в комнате, кроме него, никого не было. Подобную же информацию я получил из Шербура о деле Жоржа Барбура. — Он улыбнулся, — Мастер Шон, я прекрасно понимаю, что в официальном отчете вы можете привести лишь научно доказуемые факты… Но нет ли у вас какого-нибудь предположения, догадки какой-нибудь, чего-нибудь такого, что могло бы мне помочь?

— Попытаюсь, милорд, — медленно сказал мастер Шон. — Как я уже говорил вам вчера, я способен выявить любое действие черного мага. Вам также известно, что использование анка[44] в качестве детектора зла позволяет сделать безошибочные выводы. — Он глубоко вздохнул. — А теперь, когда мы знаем о мастере Юэне Макалистере, его причастность к преступлению и вообще должна быть легко выявлена… — Шон О Лохлейн кивнул на пачку листов, лежащую перед лордом Дарси. — Но я не могу отречься от выводов, сделанных в отчете. — Он снова вздохнул. — Милорд, убийство мастера сэра Джеймса Цвинге не связано ни с какой магией — ни с белой, ни с черной. Я не нашел следов…

Стук в дверь перебил ирландца.

— Да, — сказал лорд Дарси, и в голосе его прозвучало неудовольствие. — Кто там?

— Отец Патрик, — раздалось из-за двери.

Раздражение лорда Дарси мигом исчезло.

— Прошу вас, преподобный отец!

Дверь открылась, и в комнату вошел высокий бледный человек в одеянии бенедиктинца.

— Доброе утро, милорд! Доброе утро, мастер Шон! — с улыбкой сказал он. — Вижу, сегодня вы здоровы, милорд!

— В ваших руках, преподобный отец, я и не мог стать иным. Могу ли я вам чем-нибудь помочь?

— Можете, милорд. И себе тоже, если позволительно будет так выразиться.

— Каким образом, преподобный отец?

Священник задумался.

— При обычных обстоятельствах, — сказал он наконец осторожно, — как вы знаете, я не могу нарушать тайну исповеди. Но в данном случае исповедница сама пожелала, чтобы я поговорил с вами.

— Дамозель Тия, я полагаю? — сказал Дарси.

— Конечно. Она рассказала свою историю дважды. Сначала мне, потом сэру Томасу Лесо. — Отец Патрик посмотрел на мастера Шона, с серьезным видом кивающего головой. — Вы понимаете, о чем я говорю, мастер-тауматург.

— Разумеется, ваше преподобие. Классическая триада. Сначала церкви, потом возлюбленному, и наконец, — мастер Шон с почтением кивнул в сторону лорда Дарси, — светским властям.

— Совершенно верно, — сказал священник. — Это будет полное исцеление. — Он снова посмотрел на Дарси, уже покинувшего кресло. — Я не буду сообщать вам подробности, милорд. Лучше, если вы услышите их сами. Но она прекрасно знает, что именно вы спасли ее вчера вечером. Вы должны понимать, что вам не стоит преуменьшать свои заслуги.

— Я понимаю, преподобный отец. Могу ли я, прежде чем мы отправимся, задать вам пару вопросов?

— Разумеется. Если они не потребуют от меня нарушения обетов, я отвечу.

— Они касаются лишь случившегося прошлым вечером. Помнит ли она события, происшедшие после того, как мастер Юэн наложил на нее черное заклятие?

Отец Патрик покачал головой:

— Не помнит… Она сама вам объяснит.

— Да, но меня кое-что беспокоит, преподобный отец. Не слишком ли легко все было проделано?.. Мгновение назад она была в сознании, полностью управляла своими чувствами, и вдруг — автомат, выполняющий все приказы. Не думал, что у волшебников такая власть над людьми!

— Боже правый! — воскликнул мастер Шон. — Но такое быстрое превращение невозможно! Совершенно невозможно, милорд! Даже самый могущественный из черных магов не сможет оседлать чужое сознание, лишь шевельнув пальцем.

— Сам Сатана не подчинит человеческий разум без определенной подготовки, милорд, — сказал отец Патрик. — Мастер Юэн, должно быть, провел кое-какую предварительную работу. Он должен был заранее наложить вспомогательные заклинания, иначе бы окончательное заклятье не оказалось таким действенным.

— Я припоминаю, — сказал Дарси, — как на прошлой конвенции, три года назад, какой-то разбойник совершил глупую ошибку, в последний вечер конвенции напав на улице на мастера-тауматурга. Волшебник сразу сообщил стражникам о происшествии. Сам он был цел и невредим, а разбойник оказался полностью парализованным. Должен заметить, это был образец блестящей работы. Волшебник применил такое заклинание, что его было невозможно снять до тех пор, пока преступник не признался в совершенном злодеянии. В результате волшебнику не пришлось даже давать показания в суде. Но самое главное заключалось в том, что заклинание было наложено в считанные секунды.

— Это несколько другой случай, милорд, — сказал отец Патрик. — Если у нападающего имеются злые намерения, зло может быть возвращено его носителю. Происходит нечто подобное отражению света от зеркала… Так что все вполне может обернуться параличом, о котором вы говорили. Любой мастер-тауматург способен использовать такой эффект для защиты. Однако чтобы наложить заклинание на человека, у которого нет злых намерений, требуется энергия самого волшебника. Он не может использовать психическую энергию нападающего, так как на него никто не нападает. И как следствие, наложение заклинания требует гораздо большего времени.

— Понятно, — сказал Дарси. — Благодарю вас, преподобный отец, это весьма проясняет дело. А теперь пойдемте повидаем юную леди.

— С вашего позволения, милорд, — сказал мастер Шон, — я отправлюсь в Королевское управление. Лорд Бонтриомф наверняка пожелает взглянуть на мой отчет.

Лорд Дарси улыбнулся:

— А кроме того, вам не терпится вернуться на конвенцию, не так ли?

Мастер Шон вернул ему улыбку:

— Да, милорд, не терпится.

— Хорошо, чуть позже я последую за вами.

Сэр Томас Лесо, высокий, худой и угрюмый, стоял перед Гардениевым покоем, отведенным герцогиней Камберлендской дамозель Тии Эйнциг.

— Доброе утро, милорд, — сказал он. — Я… я бы хотел поблагодарить вас за то, что вы совершили прошлой ночью, но не знаю, как это сделать…

— Дорогой сэр Томас! Я не совершил ничего такого, чего не совершили бы вы, оказавшись на моем месте. И уж совсем не надо быть таким угрюмым!

— Угрюмым? — Сэр Томас через силу выдавил из себя улыбку. — Разве я угрюм?

— Конечно, вы угрюмы, сэр Томас… И у вас есть причины быть таким. Услышав историю Тии, вы очень боитесь, что я арестую ее по обвинению в шпионаже.